По лезвию бритвы: между privacy и исключительными правами

Любой интеллектуальный продукт, который создается в современном мире, создается на компьютере. Для многих компаний результат интеллектуальной деятельности - практически все, что у них есть.

Работодатель платит деньги. Работник работает. И работодателю хотелось бы знать, над чем он работает и как. И кто, кроме заплатившего, пользуется полученными результатами. Современные технологии позволяют это сделать достаточно просто. Есть системы, контролирующие работу с почтой, интернет-мессенджерами, доступ в интернет, a при желании – и вообще любые действия пользователя компьютера, звонки по сотовому и стационарному телефону, отправку факсов и многое другое.

Сделать это довольно легко. Но вот допустимо ли? Как провести грань между конституционными правами на неприкосновенность частной жизни, личную тайну, тайну переписки (в том числе электронной), телефонных переговоров и правами работодателя контролировать использование предоставленных работнику средств производства, результаты оплаченной работы и соблюдение своих исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, полученные за свои же деньги?

Законодатели за двадцать лет творчества в парламенте новой России ничего внятного по этому поводу не сказали. Продекларировав в Гражданском кодексе исключительное право работодателя на служебные секреты, созданные работником в рамках трудовых обязанностей или по заданию работодателя, вопросы ведения личной переписки на рабочем месте и использования средств коммуникаций они аккуратно обошли. А грань между правом на приватность и правами работника, если и существует, по толщине не превосходит лезвие бритвы, по которому и приходится проходить тем, для кого секреты производства – главный, хотя и нематериальный актив.

За пределами России единства взглядов на эту проблему тоже нет. В континентальной Европе мощные и авторитетные профсоюзы работодателям развернуться на поприще контроля категорически не позволяют, и системы контроля и предотвращения утечек – DLP (Data Loss или Leak Prevention или Protection) там редки почти как волки в европейских лесах. Англоязычные страны, в первую очередь – США и Великобритания, на проблему смотрят несколько иначе, ставя во главу угла интересы бизнеса, из чьего кармана оплачивается рабочее время, веб-серфинг и обмен электронными сообщениями.

В США периодически к ответственности привлекаются работодатели, не обеспечившие контроля за использование средств коммуникации и допустившие рассылку по корпоративной почте информации дискриминирующего, оскорбительного или экстремистского характера. Еще проще взгляды на проблему в Азии и Латинской Америке. Там пока проблема примата личного над общественным не стоит. Работодатель платит – и заказывает музыку. Любую, которую любит.

Россия, как обычно, где-то посередине. В некоторых компаниях вопрос мониторинга действий сотрудников даже не поднимается и не рассматривается, где-то контролируется вся переписка, фактически перекрыт доступ к большинству ресурсов интернета, в опен-спейсе – видеокамеры, а на входе – системы контроля доступа учета рабочего времени.

И вот уже отечественный производитель этих самых DLP систем доводит до широкой общественности результаты операции по предотвращению переманивания конкурентом ценного работника, проведенной с перлюстрацией электронной почты.

Есть у этой проблемы и другая сторона. Российские арбитражные суды отказывают в защите компаниям, пострадавшим от кражи коммерческой тайны  своими или уже бывшими работниками. Наличие технической возможности использования почтового ящика работника, через который произошел слив информации, администраторами или службой безопасности, создают у судов «неразрешимые сомнения» в виновности ответчика.

Если специальных средств контроля и логирования нет  – доказать правоту будет невозможно при всей кажущейся очевидности вопроса о бессмысленности «подставы» уволившегося вместе с клиентской базой бывшего коммерческого директора.

Представляется, что тем, кому есть что защищать в этой хрупкой нематериальной сфере интеллектуальной деятельности, принимать меры контроля так или иначе придется. Открыто говоря об этом работникам, документально регламентируя порядок и степень вмешательства, получая подтверждаемое согласие работников на чтение служебной переписки. И делая еще много чего – не будем забывать, что у электронного письма есть получатель или отправитель, а в телефонном разговоре – второй собеседник, которые предупрежденными и согласившимися на это работниками могут и не являться.

Важно еще и не переходить разумные и этические границы. Не стал бы я организовывать прослушку телефона, даже и служебного. Нельзя запретить работнику пользоваться им в личных целях. Забота о здоровье больного ребенка важнее установленных правил. Но знать об этом работодателю вовсе не надо.

Здравый смысл, уважение к личности работника и защита своих прав, предоставленных законами – непростые и не всегда дружащие между собой поводыри для работодателя, создавшего почву для инноваций и ожидающих отдачи от них.