Как Минздрав своим приказом Семейный кодекс подправил

Если помните, 21 апреля этого года Президент России, по итогам специальной программы «Прямая линия с Владимиром Путиным», дал ряд поручений, среди которых было и поручение Минздраву России обеспечить методическое сопровождение субъектов РФ при «организации при возможности посещений родственниками пациентов, находящихся на лечении в отделениях анестезиологии-реанимации медицинских организаций».

Граждане, которые не могли пробиться через врачебно-медсестринские кордоны к своему тяжело больному родственнику, другу или учителю, попавшим в реанимацию, просили как-то пересмотреть запретительный подход и дать возможность поддержать близкого человека, а иногда и находиться с ним в последние часы его жизни.

И вот 30 мая Минздрав разослал письмо № 15-1/10/1-2853, в котором предложил неукоснительно руководствоваться приложенными к письму «Правилами посещения родственниками пациентов в отделениях реанимации и интенсивной терапии (реанимации)» и рекомендуемую форму памятки для посетителей, с которой они должны ознакомиться перед посещением своего родственника в отделении реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ).

Поскольку речь идет о вопросе очень деликатном и, к сожалению, рано или поздно касающемся практически каждого, не могу не прокомментировать.

В этой самой памятке есть п.7, в соответствии с которым посетители, не являющиеся прямыми родственниками пациента, допускаются в ОРИТ только в сопровождении близкого родственника (отца, матери, жены, мужа, взрослых детей). Кроме того, пункт 6 Правил вообще запрещает посещать пациентов ОРИТ детям в возрасте до 14 лет.

Читая это, я в который раз подумал: «Почему я, простой блогер с небольшим количеством читателей, готовя пост, держу открытыми несколько страниц сети с текстом документов, о которых я рассказываю, и перепроверю каждую фразу, а чиновники, читающие и выпускающие в свет нормативные и методические указания, в том числе «разработанные внештатными специалистами Минздрава и специалистами федеральных государственных медицинских учреждений», не считают нужным читать законы?». И это при наличии в министерствах и ведомствах штатных юристов.

Уважаемые министерские! Российское законодательство ничего не знает про прямых, а также кривых родственников. Муж и жена – не родственники совсем. Понятие близких родственников совершенно конкретно определено статьей 14 Семейного кодекса РФ. Это родственники по прямой восходящей и нисходящей линии (родители, дети, дедушка, бабушка и внуки, полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры.

Второй вопрос. Кто дал вам право решать, кого пускать, а кого не пускать к больному? Может быть, у человека нет в живых перечисленных вами в Письме и памятке родственников и супругов, и они не могут сопровождать к больному братьев, сестер, дедушек или внуков, с которыми больной очень близок, и общения или прощания с которыми вы его лишаете даже не нормативным правовым актом, а каким-то письмом? Я уже не говорю про гражданских супругов, с которыми прожиты многие годы, близких друзей, которые могут быть последними родными душами одиноких, да и не только одиноких людей.

И, наконец, почему в ваших не замечательных документах ничего не говорится про волю и желание или нежелание больного видеть кого-то рядом со своей кроватью в реанимации в эти тяжелейшие минуты своей жизни? Может, разрешенный к посещению вашими правилами муж давно не живет с супругой и пришел выбить из нее завещание, воспользовавшись ее болезнью?  И убьет ее своим разговором в вашей больничке? Или, наоборот, пациент, находящийся в сознании, хочет видеть кого-то очень близкого, не попавшего в ваш разрешительный список, и совсем не в сопровождении близкого родственника?

Будьте людьми. Поставьте себя на место больных, их родственников, и не только близких, друзей, сослуживцев, адвокатов, душеприказчиков, может быть, вы по-новому взглянете на бюрократические правила и их оправданность, а также пользу для больного.

Не навреди!