Дееспособность несовершеннолетнего в отношении своих персональных данных

В нескольких последних проектах, выполняемых нашим агентством, мы столкнулись с одной и той же проблемой – с какого возраста наступает дееспособность субъекта в отношении распоряжения своими персональными данными - передачи их третьим лицам, выражении согласия на обработку и т.д. Ответ оказался совсем непростым и неоднозначным.

В соответствии с частью 6 статьи 9 закона «О персональных данных» в случае недееспособности субъекта персональных данных согласие на обработку его персональных данных дает законный представитель субъекта персональных данных. Для операторов, имеющих дело с несовершеннолетними субъектами, – это головная боль и постоянный риск нарушить закон, конституционные права несовершеннолетнего, оказаться ответчиком по иску родителей и т.д.

Возникают эти ситуации довольно часто. Самая распространенная – принятие пользовательского соглашения и получение доступа к контенту на сайте, к платным или бесплатным информационным услугам, к рассылкам и т.п. Усугубляется ситуация анонимностью интернета, невозможностью в большинстве случаев идентифицировать пользователя и установить его возраст. Но здесь риски для оператора хоть и есть, но не очень большие. А есть ситуации с перспективой существенной материальной ответственности.

Надо ли брать согласие на обработку персональных данных в отношении учащихся учебных заведений, если обучение не предусматривает заключение договора? Если да, то у кого – у учащегося или его родителей? С какого возраста?

Кроме учащихся, есть многочисленные группы несовершеннолетних - участников творческих и спортивных соревнований, юные актеры и модели, имеющие вполне профессиональные контракты, и многие другие.

Так что делать?

Если кто не знает, Гражданский кодекс РФ вводит три возраста дееспособности.

Гражданская дееспособность, т.е. способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их возникает в полном объеме, в соответствии с частью 1 статьи 21 ГК РФ, с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении 18-летнего возраста. Если законом допускается вступление в брак до достижения 18 лет, гражданин, не достигший 18-летнего возраста, приобретает дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак.

Часть 1 статьи 26 ГК РФ предусматривает, что в возрасте от 14 до 18 лет юноши и девушки вправе совершать сделки, за исключением перечисленных в части 2 той же статьи, только с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей или попечителя.

Без согласия законного представителя можно:

1) распоряжаться своими заработком, стипендией и иными доходами;

2) осуществлять права автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности;

3) вносить вклады в кредитные организации и распоряжаться ими;

4) совершать мелкие бытовые сделки и иные сделки, предусмотренные частью 2 статьи 28 ГК РФ – см. ниже.

При этом несовершеннолетние, совершая перечисленные действия, самостоятельно несут имущественную ответственность и за причиненный ими вред.

Ограничить или лишить несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет права самостоятельно распоряжаться своими заработком, стипендией или иными доходами может только суд, при наличии достаточных оснований, и по ходатайству родителей, усыновителей или попечителя либо органа опеки и попечительства, кроме случаев, когда несовершеннолетний успел вступить в брак.

Но и здесь есть нюансы. Статья 27 ГК РФ с красивым названием «Эмансипация» предусматривает, что несовершеннолетний, достигший 16 лет, может быть объявлен полностью дееспособным, если он работает по трудовому договору, в том числе по контракту, или с согласия родителей, усыновителей или попечителя занимается предпринимательской деятельностью.

Объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным (эмансипация) производится по решению органа опеки и попечительства с согласия обоих родителей, усыновителей или попечителя, либо при отсутствии такого согласия, – по решению суда.

После такого важного события законные представители эмансипированного чада уже не несут ответственность по его обязательствам, в частности, по обязательствам, возникшим вследствие причинения им вреда.

Наверное, для многих будет неожиданностью узнать, что есть дееспособность и у детишек от 6 до 14 лет. Это указано как раз в упоминавшейся выше части 2 статьи 28. Они могут без участия родителей или иных представителей совершать (1) мелкие бытовые сделки (естественно, кодекс не определяет, что под них подпадает, мы включаем здравый смысл и полагаем, что это покупка мороженого или воздушного шарика, например), (2) сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации, а также (3) сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения.

Но имущественную ответственность по сделкам малолетнего, в том числе по сделкам, совершенным им самостоятельно, несут его родители, усыновители или опекуны, если не докажут, что обязательство было нарушено не по их вине. Эти лица, в соответствии с законом, также отвечают за вред, причиненный малолетними.

Самое интересное, с точки зрения рассматриваемого вопроса, – это сделки за номером (2), направленные на безвозмездное получение выгоды. Под эту категорию вполне подпадает принятие пользовательского соглашения на сайте сети интернет, а оно часто требует в качестве акцепта представления своих персональных данных.

И что же, пусть неграмотный шестилетка занимается этим на законном основании?

Не думаю.

А думаю вот что. Дееспособность в отношении своих персональных данных у субъекта наступает в возрасте 14 лет, когда он лично, а не его представители, получает паспорт, который, в терминах Научно-практического комментария Роскомнадзора, имеет идентификаторы субъекта, присвоенные государством и которые сами по себе однозначно определяют физическое лицо (стр. 16 комментария).

Было бы странно выдавать такой документ и ограничивать его самостоятельное использование обладателем в случаях, когда законом такие ограничения прямо не предусмотрены.

С другой стороны, статья 61 Семейного кодекса РФ предусматривает, что родительские права прекращаются по достижении детьми возраста 18 лет (совершеннолетия), а также и в других установленных законом случаях приобретения детьми полной дееспособности до достижения ими совершеннолетия. А статья 64 Семейного кодекса устанавливает, что родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий. Значит, действия, предусмотренные частью 6 статьи 9 закона «О персональных данных», в отношении 17-летнего абитуриента или бегуна-полумарафонца должны выполнить его родители?

Все не так просто.

Часть 2 статьи 54 закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» дает право несовершеннолетним в возрасте старше 15 лет, больным наркоманией несовершеннолетним в возрасте старше 16 лет на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или на отказ от него. С согласием на трансплантацию в качестве реципиента еще хуже, но об этом писать не буду – страшно.

В соответствии со статьей 9 закона «О гражданстве Российской Федерации», для приобретения или прекращения гражданства Российской Федерации ребенком в возрасте от 14 до 18 лет необходимо его согласие, что точно требует представления персональных данных. Про согласие родителей в законе нет ничего.

Статья 58 закона «Об актах гражданского состояния» дает право 14-летнему ребенку переменить свое имя, включающее в себя фамилию, собственно имя и (или) отчество, т.е. по своему усмотрению, без родителей, распорядиться персональными данными.

Статья 20 Трудового кодекса РФ в общем случае устанавливает, что вступать в трудовые отношения в качестве работников имеют право лица, достигшие возраста 16 лет, а в случаях и в порядке, которые установлены Кодексом, также лица, не достигшие указанного возраста. С момента начала трудовых отношений такие лица приобретают все права, предусмотренные главой 14 ТК РФ как субъекты персональных данных.

Аргументы можно приводить и дальше, их в наших законах много.

Поэтому резюмирую. Дееспособность в отношении своих персональных данных, в том числе право выражать согласие на их обработку и предоставлять иным лицам по своему усмотрению наступает в возрасте 14 лет.

Хорошо бы по этому поводу услышать мнения регулятора и надзорного органа, но, увы, они пока молчат.

Про прослушку телефонов в офисе и конституционные права

Поскольку в течение вчерашнего дня увидел массу цитат своего комментария «Коммерсанту» по поводу систем прослушивания работодателем сотовых телефонов работников, который является не совсем точной моей цитатой, а, ввиду отсутствия в России, не смог откликнуться на многочисленные предложения дать комментарии телеканалам, излагаю свое видение ситуации в этом посте.

При решении вопроса об организации работодателем контроля использования работником средств хранения, обработки и передачи информации, в том числе средств подвижной радиосвязи (сотовой телефонной связи), необходимо исходить из императивной нормы части 2 статьи 23 Конституции РФ: «Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения».

Реализация этого конституционного права обеспечивается статьей 138 Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений. При этом использование служебного положения или специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, (оба обстоятельства присутствуют в этой ситуации) рассматривается как отягчающее обстоятельство.

Кроме того, статья 137 Уголовного кодекса РФ рассматривает как преступное деяние незаконное собирание сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, что вполне может быть применимо к негласной прослушке телефонных переговоров.

Необходимо отметить особую деликатность этой проблемы, решение которой должно обеспечивать баланс интересов как работника, имеющего право на неприкосновенность частной жизни, так и работодателя, рассчитывающего на рациональное использование рабочего времени и предоставленных работнику средств производства, в том числе телефонов и компьютеров.

Примером установления такого баланса является решение Европейского суда по правам человека от 12 января 2016 года по делу «Барбулеску против Румынии», рассматривавшего допустимость нарушения приватности работника, исходя из норм Европейской конвенции о правах человека, стороной которой является и Россия, предусматривающих уважение личной и семейной жизни каждого, а также его корреспонденции.

При этом вмешательство в осуществление этого права допускается только в случаях, когда оно предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, или защиты прав и свобод других лиц, к которым могут быть отнесены и работодатели.

Во всех случаях незаконной будет негласная прослушка сотовых телефонов в рабочих помещениях при отсутствии предупреждения о записи и анализе телефонных переговоров, которое должен получить абонент, в том числе и посетитель офиса – владелец мобильного телефона, не являющийся работником, а также контроль звонков с телефонов, не находящихся в собственности работодателя, входящих звонков всем, включая работников, поскольку и, при наличии внутренних правил прослушивания, абонент, не являющийся работником, ничего об этом не знает и имеет право не знать.

В этих условиях прослушивать сотовые телефоны, не нарушив закон, практически невозможно.

Анализирует содержание телефонных переговоров обладателя мобильного телефона робот или человек, никакого значения не имеет, поскольку в конечном итоге работник службы безопасности работодателя получает доступ к конкретному разговору, то есть к сведениям, составляющим тайну связи.

Не будем забывать, что в отличие от электронной почты, мобильная связь –лицензируемый вид деятельности, и возможность использования соответствующего оборудования для прослушки работодателем, не имеющим лицензии на оказание услуг связи, – это большой вопрос.

Это – если очень коротко. Чувствую, придется в эту тему глубже окунуться в моих выступлениях на PHDays 18 мая в Москве и IT & Security Forum 26 мая в Казани. Желающих подискутировать приглашаю сделать это лично.